|
Сама по себе затея нетривиальной организации обсуждения проблем культуры оказалась достаточно перспективной. Во-первых, она собрала, познакомила не пересекающихся представителей художественной интеллигенции. Во- вторых, она попыталась сформулировать общегражданские задачи для деятелей культуры.
Автономия областей культуры, делающая художественную среду разрозненной, одна из серьезнейших проблем единого гуманитарного пространства в нашей стране. Только ощущая себя единым цехом, деятели культуры могут формировать свою гражданскую позицию, идеологическую зрелость и идею исторической ответственности, традиционно понимаемую в России как духовная миссия интеллигенции.
Однако, неуспех семинара в "Лесных далях", проблема выходящая за рамки вопроса профессиональной пригодности группы методологов. Бездарность и беспомощность технологии работы этих господ стала общим местом обсуждения в прессе, в то время как новое поколение методологов и политических технологов, рекрутированных из хорошо образованной среды, успешно справляется с задачами, поставленными в других областях.
Альянс игротехников и деятелей культуры бесперспективен в принципе, поскольку методологическая работа связана с тоталитарными способами обращения с аудиторией и манипуляциями с коллективным бессознательным. Деятели культуры даже при самом жестком режиме, и даже готовно обслуживающие его, персонажи психологически формирующиеся в антитоталитарной зоне, в том оазисе жизни страны, в котором частное пространство важнее государственного. Именно внутренняя защищенность от манипуляций коллективным бессознательным делает человека художником, даже если впоследствии он и сам становиться идеологическим манипулятором.
Учитывая специфику нашего времени, игротехника становится особенно красной тряпкой в глазах деятеля культуры, и, способная давать результат в политических и экономических задачах, она совершенно не способна оплодотворить художественную среду.
Теперь о среде. Вероятно, создавая культурное представительство стоило собрать его не только из разных, и, обязательно всех, жанров, но и из разных возрастных и разных рыночных категорий лиц. Под разными рыночными категориями лиц я понимаю всю палитру художественной среды от экономически состоятельной до аутсайдерской со всеми промежуточными стадиями. Не стоит забывать, что страна переживает культурную многоукладность, и демократический путь отбора экспертов должен учитывать это.
И это адекватное культурное представительство, собраное по законам пристального изучения интересов культуры, на которое меньше всего похож Президентский совет по культуре, составленный из доверенных лиц на выборах и их теней, могло бы для начала стать банком информации о реальном состоянии культуры. Президентский же совет, средний возраст, профессиональная состоятельность и адекватность на данный момент, которого оставляет желать лучшего, не жизнеспособен в качестве рабочего органа. Больше всего он напоминает смесь дома ветеранов сцены с членством в престижном клубе. Это само по себе дискредитирует власть и тормозит возможности ее союза с широкими слоями творческой интеллигенции.
Не вина, а беда большинства собравшихся в "Лесных далях" художественных интеллигентов, общественная позиция в качестве заговорщиков, нацеленных вместе урвать в собственные карманы денег у государства. По этому поводу еще Достоевский писал : "Все точно на постоялом дворе и завтра собираются вон из России; все живут только бы с них досталось."
Государство до сих пор воспринимается ими не как пространство собственной политической и гражданской жизни, а как строгий родитель, не дающий ребенку денег на игрушки не по тому, что денег нет, а по тому, что значимость покупки игрушек представляется ему не серьезной.
Полное не желание осваивать "политическую грамоту" устройства государственной машины, естественное при социализме, но совершенно губительное нынче, формирует подобный тип деятелей культуры как бессмысленных крикунов, а не либеральных интеллигентов, помогающих своей стране в трудный период жизни.
Вопрос культурной политики страны, это в первую очередь вопрос культуры отношений власти с культурой и культуры с властью. Когда Роллан Быков на семинаре требует чтобы министр культуры стал вице - премьером, по тому, "что у правительства на самом деле деньги на культуру есть, просто оно не хочет отнять их у бандитов" и т.д. Когда на полном серьезе в течении трех дней на семинаре обсуждается каким образом можно поставить культуру на место идеологии, и чем в культуре придется пожертвовать для этого. Когда во главу культурных ценностей не клерикального государства общими усилиями вставляются православные ценности. Когда на семинаре бросается и поддерживается лозунг "надо отделить культуру от государства как церковь, но при этом пусть государство ей платит." Когда бесконечно педалируется ролевое "мы - честные художники", "они - воровское правительство", все попытки конструктивного сотрудничества представляются мне бессмысленными и преждевременными.
"Нет никакой групповой борьбы, просто одни писатели прочли "Капитанскую дочку", а другие - нет", - в свое время говорил Твардовский о Союзе писателей. Перефразируя это, можно сказать, что в стане художественной интеллигенции нет разногласий, просто одни поняли особенности своего времени, другие, почивая на лаврах известности или, наоборот, аутсайдерства, и думать об этом не собираются.
Являясь наименее реформированной экономически отраслью, среда деятелей культуры является нынче одним из самых мощных генераторов антиреформеной мифологии. Будучи достаточно герметичной внутри себя и достаточно мощно освещая систему взглядов в СМИ, она наносит колоссальный психологический урон себе и своей стране.
Неоценимой услугой для этой среды были бы семинары из области экономических и политических ликбезов, которые, проводясь по модели данного семинара в "Лесных далях", ориентировали бы художественную интеллигенцию в ее вчерашнем, сегодняшнем и завтрашнем дне, и делали бы ее более сбалансированной психологически и менее опасной социально.
Парадокс переходного периода состоит в том, что студент первокурсник ориентируется в жизни страны адекватней, чем академик. И спасение современной культуры должно начинаться с состояния ее сознания, с последующего ее включения в будни страны не в качестве критикующей и паразитирующей наблюдательницы, а в качестве активной интеллектуальной среды, реагирующей на какие-нибудь социальные раздражители, кроме собственного пустого кошелька.
Большинство деятелей культуры ощущает себя потерянным классом общества, по той модели, по которой мы считаем потерянными поколения, не способные ассимилироваться в современной жизни по причине войн, революций и прочих социальных катастроф.
Часть из них существовала в доперестроечной жизни в качестве общенародных любимцев, часть в роли фигур, широко известных в узком кругу. Кто-то предпочитал славу и деньги, кто-то сознательно выбирал ассоциальность. Стены института любимых интеллигентов при коммунистах рухнули одновременно со стенами субкультур. Значимые вчера, но по разным правилам, деятели культуры оказались уравненными в правах, что является для них дополнительной травмой. Они вместе заболели синромом аутсайдерства по отношению к жизни. Они вместе нуждаются в психологической, в социализирующей, а не материальной помощи правительства. Сосредоточив усилия на этой задаче, оно не только поможет российской культуре, но и прекратит культурные потоки антиправительственной и антиреформеной идеологии, апокалиптических и антироссийских настроений деятелей культуры в СМИ, рождающихся из неврастении и безграмотности
|
